Маленький европеец

В теплых водах Индийского океана, на южной оконечности острова, морской черепашкой дрейфует форт Галле. Если посмотреть на него сверху, то виден узор на панцире, созданный пересечением улиц и черепичными крышами домиков, и единственный ласт, образованный выдающимся в море выступом Черного бастиона. Вот и держится наша черепашка за берег, а так бы уплыла в открытый океан, презирая камни и волны.

В действительности бояться Галле нечего — он хорошо защищен стеной с торчащими в разные стороны шипами бастионов. Несмотря на свое практическое значение, у них очень романтические названия: Солнечный, Лунный, Звездный, Нептун и Тритон, а самый старый из всех Черный. Эта космическая круговерть, хоть и неверная с научной точки зрения, защищает Галле, очерчивая вокруг него орбиту куртины с застывшими на ней в геометрической гармонии бастионами-планетами.

В этом, в смысле правильности и порядка, крошка Галле истинный европеец, вобравший в себя португальские, голландские и английские традиции — всех тех, кто на протяжении веков формировал его внутренний и внешний облик. Поэтому Галле бел оштукатуренными домиками, высок маяком и часовой башней, строен ровными чистыми улочками, а тропическое солнце яростно золотит рыжую шевелюру каштаново-черепичных крыш. И даже пушечки, любимые игрушки Галле, до сих пор старательно таращатся дулами, с любопытством разглядывая кусочки мира сквозь щели бойниц. Но и без местного колорита не обошлось, жизнь в колониях вносит свои коррективы, поэтому здесь есть и мечети, и буддийские храмы.

Я назвала Галле крошкой, потому что туристы, как только приедут, сразу ломятся в крепостные ворота, не разбирая дороги, как оглашенные, а форт действительно небольшой. На самом деле Галле давно уже выплеснулся за стены и растекся по побережью. Мы тоже, как нормальные туристы, провели большую часть времени внутри форта, перекатываясь по его улочкам под прямыми углами в разных направлениях, словно шарики в игре «Лабиринт», периодически застревая на бастионах, как в лунках, закатившись в Новые ворота и под конец выкатившись в Старые.

Смотришь на эти Старые ворота и понимаешь, что Галле — уже не гордый колонист, не предприимчивый торговец чаем, а сухонький европейский старичок. Столько лет минуло: пришли и ушли португальцы, за ними настал черед голландцев, а затем англичан. Все покинули Галле, оставив его дрейфовать в чужих водах под чужим тропическим небом.

Кто же остался? А вот мы все и остались, пришлые, заезжие туристы, что толпами ломятся в крепостные ворота Галле триста шестьдесят пять дней в году, полируют ногами и взглядами его улицы, селятся в маленьких гостиницах, обедают в кафе и покупают многочисленные сувениры в виде слоников, Будд и петушков. Надеюсь, в том, что Галле, несмотря на почтенный возраст, сохраняет свое нерушимое достоинство и колониальное очарование, есть и наш общий вклад тоже.